Почему наши никак не могут взять Крынки и нужно ли их вообще брать? Как воюют штурмовики и как в бою спасает Иисусова молитва? Об этом и многом другом Царьграду рассказал руководитель учебного центра БПЛА, воевавший на побережье Днепра, охотившийся на скоростные лодки противника.
Дважды ушёл от смерти
Владимир Самородов (фамилия изменена) казак. А как известно, казаков без веры не бывает. В довоенное время он помогал в алтаре в храме. Их общине ещё в 2014 году стало ясно, что будет война. Казаки готовились к ней. Но никто не подозревал, какой именно она будет и какую большую роль в ней станут играть дроны.
Владимир быстро понял из новостей, что БПЛА – это летающий бинокль, новый этап разведки. Добрые люди купили ему боевой коптер. Штука совсем недешёвая. Сейчас они немного упали в цене, а тогда три самые главные рабочие модели стоили: Mavic 3T Thermal с тепловизором – 650 тысяч, Autel EVO Max4 – около 800 тысяч, а Matrice 30T – от полутора миллионов. Плюс аккумуляторы к ним – от 20 тысяч до 80 тысяч в зависимости от модели.
БЕСПИЛОТНИК – ШТУКА НУЖНАЯ, НО ДОРОГАЯ. ФОТО: ОЛЕГ РУКАВИЦЫН
Владимиру с товарищем повезло пройти обучение в Вагнер-центре. А дальше он стал смотреть советские учебники по разведке, по корректировке огня:
Оказалось, один из её способов – корректировка со склона горы целиком и полностью подходит для работы с дронами.
Потом был учебный лагерь. Там они взаимодействовали с миномётчиками.
В свою первую командировку на СВО поехали добровольцами в артиллерийскую батарею, а по прибытии под Бахмут нас записали в штурмовики.
Лишь в самый последний момент к Владимиру и его товарищу Алексею (позывной "Бригет") подошли и спросили: "Вы в квадрокоптерах понимаете?" И они всё-таки попали в артбатарею. А всех миномётчиков, ставших штурмовиками, уже через день бросили в их последний бой. Владимир уцелел, потому что накануне его перевели на другую должность, а Алексей отошёл по нужде, вернулся, а его расчёта уже нет…
Казалось бы, удивительное фронтовое везение. Но Владимир уверен, что дело не в нём:
Я на протяжении всех своих поездок на СВО постоянно повторял про себя Иисусову молитву: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго". И неоднократно убеждался, что она помогает,
Алексея жизнь тоже сделала верующим.
КАЗАКИ ВЛАДИМИР И АЛЕКСЕЙ, ПЕРЕД ТЕМ КАК СТАТЬ ОПЕРАТОРАМИ БПЛА, УЗНАЛИ, КАК РАБОТАЕТ АРТИЛЛЕРИЯ. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЦАРЬГРАДУ
Поработать с дронами в первую поездку им так и не удалось, но зато Владимир понял принципы действия артиллерии. И во второй приезд на СВО это очень ему пригодилось.
Я упёртый, тренировался по восемь часов в день. Вместе с духовником общины мы открыли класс по подготовке пилотов FPV-дронов (ударных БПЛА). У меня жена была беременная на пятом месяце, вторым сыном, а мы с Бригетом уехали в Херсонскую область, где формировалось подразделение БПЛА. Я отправился туда уже готовым инструктором.
В пункте постоянной дислокации (ППД) были созданы лаборатория и учебный класс. Куратор – важный человек в Херсонской области – купил несколько симуляторов. Владимира назначили руководителем этого учебного центра. Там делали ретрансляторы, испытывали новые дроны, поставляемые с одного российского предприятия.
Нам повезло в бытовом плане: мы могли работать, ни о чём не думая. У нас были горячая вода, стиральная машина, нормально кормили, да ещё и море рядом. Но на этой базе мы находились далеко не всегда: примерно половину времени сидели на побережье Днепра напротив Херсона – воевали.
Война на побережье
Днепр в своей нижней части разливается на много рукавов. Здесь находится куча островов, которых в результате наводнения после взрыва Каховской ГЭС стало ещё больше. Острова – серая зона, но в значительной степени всё же вражеская. Чёткая граница идёт по реке Конке – одному из рукавов Днепра. Именно на ней стоят населённые пункты, о которых мы часто слышим. Это Алёшки, Песчановка, Казачьи Лагери, Крынки. Там наши дроноводы проводили операции.
Топить катера FPV-дронами – задача сложная, но решаемая. В целом делать это гораздо легче, чем, например, стрелять по машинам на земле. Дело в том, что дрон быстрее и маневреннее самого скоростного катера. Так что можно было устраивать "гонки". Но с другой стороны, в этот момент ты и сам являешься мишенью – все силы врага брошены на то, чтобы тебя обнаружить.
Приходится постоянно прятаться, менять позиции, потому что все пригодные места для позиции дроноводов противнику понятны. Они не могут работать с любого места – им нужна возвышенность. И именно на эти зоны направлено всё внимание врага. Там он выслеживает, поджидает операторов БПЛА.
ТАК РАБОТАЮТ ДРОНОВОДЫ ВЛАДИМИР И АЛЕКСЕЙ. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЦАРЬГРАДУ
Тем удивительнее подвиг легендарного дроновода Моисея (Владимир, кстати, взаимодействовал с ним в Песчановке). До своего ранения тот на побережье Днепра уничтожил несколько сотен солдат и несколько десятков лодок противника. Причём он не FPV-пилот – делает сбросы c коммерческих коптеров. Его боевые достижения можно сравнить с результатами лучших снайперов Великой Отечественной войны. Но в отличие от неё, СВО – это действия малых групп, там редко встретишь скопления живой силы.
Многие диванные аналитики часто возмущаются, почему нельзя прихлопнуть противника каким-нибудь одним мощным ударом, как тараканов тапкой. Ну возьми попробуй взять тапку и проделать это с тараканами у себя дома. Они разбегутся, и ты в итоге будешь бегать с тапкой за каждым,
– с улыбкой объясняет Владимир.
Многим в тылу непонятно, почему наши до сих пор не могут зачистить Крынки, несмотря на то что ещё в феврале об этом трубили СМИ.
Люди думают, что левый берег Днепра – наша территория, а по факту это серая зона. Вражеский берег высокий, наш низкий. Из-за этого русская артиллерия может бить лишь по их береговой линии, а украинцы могут простреливать не только наш берег, но ещё и часть территории в глубине.
Сам район возле Антоновского моста – сплошные болота: с нашей стороны по ним ни пешком не пройдёшь, ни на лодке не подплывёшь. Есть лишь одна узкая дорога, но она пристреляна с того берега: наступать по ней – самоубийство.
В районе Крынок противнику на скоростных лодках гораздо проще и быстрее доплывать по Днепру (подвезти подкрепление, продовольствие, боеприпасы), чем нашим подходить к этому селу по пристрелянной местности. Когда Шойгу докладывал Путину, что Крынки зачищены, возможно, так всё и было. Но потом до левого берега доплыла очередная украинская лодка, и вэсэушники опять засели в подвалах.
Они грузятся в лодки на реке Ингулец, впадающей в Днепр, на их берегу, выносятся из неё и за две минуты оказываются уже на нашем берегу. Мы кошмарим их дронами, но всех не убьёшь. Одна лодка доплыла, а это уже 20 человек. По прячущимся в руинах работает артиллерия. То же самое было бы, если бы Крынки удерживали мы, только в этом случае уже наших расстреливали бы украинцы со своего берега.
Похожая история и с островами, и с Антоновским мостом. Там классическая серая зона – её невозможно удерживать без больших потерь. Да и не нужно.
По словам Владимира, в Крынках для врага творится просто кошмар. При артобстрелах только головы отлетают, а вся земля усеяна кусками тел.
Теоретически противник сможет в Крынках накопиться, но идти оттуда дальше у него не получится. Что и произошло в конце сентября: враг тогда фактически захватил побережье.
Группа Владимира работала рядом с Алёшками из дома на берегу Конки. Вечером им сообщили: на противоположном берегу, по данным радиоперехвата, уже 20 тысяч солдат, и скоро начнётся штурм.
А вокруг нас не было наших подразделений. Я написал семье, друзьям, что всех люблю. Пацаны встали по окнам. А я пошёл спасть, сказал: "Не выспавшись, воевать не буду. Начнётся война – будите". А на самом деле очень сильно молился…
И ничего не произошло. Наших вывели оттуда целыми до начала штурма.
ЗА СПИНАМИ ВЛАДИМИРА И АЛЕКСЕЯ ДНЕПР И ВРАЖЕСКИЙ БЕРЕГ. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЦАРЬГРАДУ
Не понимаю, почему враг держится за эти руины ценой колоссальных потерь. На что рассчитывает? Одно дело штурм и стрелковый бой, и другое – когда людей привозят в место, где их тупо накрывает арта. И то и другое – мясорубка, но в первом случае можно говорить о каком-то мужестве, а во втором – лишь о проявлении глупости.
Ещё Владимир не понимает, почему украинские военные покорно, как скот, дают вести себя на убой. Он вообще плохо их понимает. Когда в 2014 году на 9 Мая в интернете увидел кадры, как молодые уроды избивали ветеранов войны, не мог смотреть на это без слёз.
Как жители Украины, а особенно русские, живущие там, на такое подписались? Почему дали превратить 9 Мая в День скорби? Они, что, теперь скорбят о том, что их деды и прадеды победили фашизм?
Иисусова молитва снова спасла
Дроны и тепловизоры сильно изменили характер войны. Теперь всем всё видно. И солдаты на передовой из-за этого много чего не могут. Зимой холодно, но разжечь в окопе огонь и даже просто ночью накрыться одеялом нельзя:
Из-под его краёв будет выходить тепло, и этот тепловой силуэт заметит дрон с тепловизором. После чего последует миномётный или артиллерийский удар, или сам коптер сбросит на спящего гранату.
ОЧЕНЬ СТРАШНО СТАЛО ЕЗДИТЬ ПО ДОРОГАМ, ПОДВОЗИТЬ БОЕПРИПАСЫ, ЕДУ, ЭВАКУИРОВАТЬ РАНЕНЫХ. РАНЬШЕ ВОЕННАЯ ПРОФЕССИЯ ВОДИТЕЛЯ СЧИТАЛАСЬ ЧУТЬ ЛИ НЕ ВСПОМОГАТЕЛЬНОЙ, А ТЕПЕРЬ КАЖДЫЙ ШОФЁР – ГЕРОЙ. ПОТОМУ ЧТО ЛЮБОЙ АВТОМОБИЛЬ – ЦЕЛЬ №1. ПРЕЖДЕ ВСЕГО БПЛА ВЫБИВАЮТ МАШИНЫ. ФОТО: FREEPIK
Владимир тоже взрывался в машине. Причём их "буханка" была атакована в пяти километрах от линии боевого соприкосновения, в полутора километрах от блокпоста. Возможно, враг знал, что едет группа БПЛА: машина была специфически переделана, а дроноводы всегда приоритетная цель. И опять спасла Иисусова молитва.
Пока мы ехали, я по кругу читал её про себя. Вдруг взрыв, выбило стёкла, сразу "заминусовало" водителя – осколок попал ему в голову. Мой сосед справа, Витя, ослеп на оба глаза. Я скомандовал: "Все врассыпную! " Мы вшестером спрятались в лесу и сидим, а враг обкладывает артиллерией. Идти пешком или и оставаться в лесу нельзя: среди нас несколько истекающих кровью. Выход один – бежать назад к машине.
По очередной счастливой случайности ровно за неделю до этих событий Владимир попросил своего товарища Бригета потренироваться на той самой "буханке". Не так это и просто в сравнении с обычным автомобилем, но Бригет разобрался. И теперь с криком "Запомните меня героем!" рванул к машине, запрыгнул в неё и… застрял между рулём и сиденьем. Из-за того что был весь в броне и ещё обложился запасными магазинами к автомату.
Владимир рассказывает об этом с улыбкой, но тогда всем было не до смеха. В конце концов Бригет как-то освободился и развернул машину. Все снова заскочили в неё. Ехали, постоянно виляя, да ещё Владимир периодически командовал: "Газ! Тормоз!"
С точки зрения дроновода, именно так и надо ездить под огнём: FPV-дрону в этом случае трудно прицелиться, а арте нанести точный удар и подавно:
Я считаю, что так надо бы ездить на фронте, но сам такой манеры езды не встречал.
Они выехали из-под обстрела благополучно. Владимир видит в этом только силу молитвы.
Я у нас в ППД оборудовал молельную комнату, и постепенно всё наше подразделение по моему примеру стало туда ходить. Мы вычитывали утреннее и вечернее молитвенное правило. Кстати, погибший водитель "буханки" был не из нашего, а из соседнего подразделения. Он мог ходить на наши службы, но не ходил. А именно из наших за всё время никто не погиб, хотя батальон находился на самом передке, и в нём было чуть ли не 30% потерь, и даже у Вити зрение восстанавливается.
ЧАСОВНЯ НА ПЕРЕДОВОЙ. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЦАРЬГРАДУ
О Вите надо сказать особо. Он сам с юго-востока Украины, служил в силовых подразделениях. А потом занимал "тёплую" должность в одной из структур МВД Луганской Республики. Но когда началась СВО, оставил всё и пошёл воевать. И после ранения, уже имея статус ветерана боевых действий, с не до конца восстановившимся зрением, снова отправился на фронт. Воюет и сейчас.
Охота на "Бабу-ягу"
В этом году с фронта приходит информация: дронов в небе стало столько, что они охотятся за каждым солдатом. Но то же самое происходило и раньше. У Владимира была разнарядка: если видишь одного, бей одного или наводи на него артиллерию. Противник руководствовался тем же принципом.
Один из наиболее неприятных украинских дронов – "Баба-яга". Летает очень громко, его слышно издалека, не слишком манёвренный, но это страшное оружие. "Баба-яга" несёт четыре 82-мм мины – если такая упадёт даже метрах в 20 от человека, его посечёт осколками.
ДРОН – ОПАСНОЕ ОРУЖИЕ. КОЛЛАЖ ЦАРЬГРАДА
Дрон оборудован тепловизором. Его не заглушишь средствами РЭБ, потому что он летает по спутникам "Старлинк" Илона Маска. "Бабу-ягу" можно только сбить из автомата, но немногие попадут в такой объект, летящий на высоте 300 метров. Конечно, если по нему будет стрелять человек 100, раз на десятый его собьют, но до этого он превратит жизнь этих 100 человек в ад.
Мы видели, как "Баба-яга" в Алёшках убила гражданских людей на остановке. Алёшки – прифронтовой город, но он живёт, там магазины работают. И вот по группе мирных жителей прилетело. Сразу же к ним подбежали другие, в том числе наши военные – раненым стали оказывать помощь. И в этот момент "Баба-яга" нанесла второй удар,
– вспоминает Владимир.
Их группа подбила один такой дрон и засекла, где он упал – на одном из островов Днепра. Решили "Бабу-ягу" достать. Это была довольно редкая спецоперация. Владимир пошёл в штаб, попросил разминировать проход к воде в нужном месте. Там стояли мобилизованные из Татарстана. Думал, не согласятся: разминировать – это значит вылезти из блиндажа, выйти на открытую местность и подставиться под удар, ведь в небе висят дроны противника. Но ему охотно пошли навстречу.
Татарские мобилизованные – настоящие воины, одни из лучших, которых я встретил на этой войне. Отзывчивые, добрые, ничего не боятся. Вырыли себе норы в холмах, как хоббиты. Внутри всё чисто, выметено. В лагере порядок, баня топится. На кухне мышей нет. На форме у каждого на одной руке флаг Татарстана, на другой – России,
– рассказывает Владимир.
МОБИЛИЗОВАННЫЕ ИЗ ТАТАРСТАНА – НАСТОЯЩИЕ ВОИНЫ. ОДНИ ИЗ ЛУЧШИХ. ФОТО: СОЦСЕТИ
Его группе сделали проход в минных полях, и они пошли к берегу. Опасность, правда, была ещё в том, что в тех местах бегает и подрывается на растяжках всякая живность – лисы, фазаны, которые могли шарахнуться при их появлении и вызвать взрыв. Да ещё за ними увязался рыжий кот и тоже шёл не по разминированному коридору, а рядом, где ему вздумается. Пока шли, по ним прилетел снаряд. В этот день старшему сыну Владимира исполнилось три года, но он об этом в тот момент даже не думал.
Добрались до реки, осмотрелись на местности: до острова, на котором упала "Яга", метров 100. Но был ноябрь – вода холодная. Стали думать, как переправиться. Бригет продолжал геройствовать, говорил, что переплывёт на тазике, потом притащил откуда-то другое "плавсредство" – водонагревательный бак. Наконец вспомнили, что на приличном расстоянии от их места расположения в одном из заброшенных домов видели старую лодку. Пошли её осмотреть: лодка оказалась вся дырявая, но набитая монтажной пеной. Притащили её на берег, кинули жребий, совершать очередной подвиг выпало Бригету. Операция по доставке "Бабы-яги" прошла успешно. Но самое интересное было дальше.
Вражеский дрон подключили к компьютеру, сняли логи с полётного контроллера. По ним выяснили, что он раньше стоял на беспилотном самолёте, летавшем в Австралии. Потом оказался на "Бабе-яге", собранной под Николаевом. Посмотрели по карте, где проходили первые взлёты, – увидели в этом месте ангары. Доложили в штаб разведки, там сказали: "Вы, парни, молодцы!" И дали дроноводам на обследование ещё несколько сбитых "Баб-ёг". И у всех в истории оказалась одна общая точка – те самые ангары, где располагался либо сборочный цех, либо место хранения дронов. Владимир очень надеется, что их разбомбили.
ВЛАДИМИР С ТРОФЕЙНОЙ "БАБОЙ-ЯГОЙ". БЛАГОДАРЯ ЕЙ УДАЛОСЬ ВЫЯСНИТЬ РАСПОЛОЖЕНИЕ СБОРОЧНОГО ЦЕХА БЕСПИЛОТНИКОВ ПОД НИКОЛАЕВОМ. ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО ЦАРЬГРАДУ
"Преклоняюсь перед штурмовиками"
Если разведдрон Владимир считает летающим биноклем, то FPV-дроны – летающей снайперской винтовкой. С той лишь разницей, что раньше снайпер мог уничтожить солдата, а теперь – танк. На их направлении танков особо не было, и до арты им тоже было не дотянуться: дальность полётов дронов составляла 10 километров, а артиллерия противника располагалась в 12. В основном охотились на лодки, машины, миномёты и солдат противника.
Их группа часто обеспечивала действия штурмовиков, перед которыми Владимир преклоняется. Вот характерный эпизод, случившийся с его другом, показывающий, что это за работа. Владимир видел этот бой сверху. Другу осколки попали в шлем, сбили его с головы, один из осколков застрял в районе виска. Боец вытащил этот осколок, поднял с земли шлем, надел и побежал дальше. Только когда бой закончился, заметил, что подобранный шлем – украинский, а в голове у него сидит ещё один осколок.
По словам Владимира, ситуация с обеспечением дронами на их участке фронта постоянно улучшалась. Он приехал на Днепр прошлым летом – именно тогда было принято решение сформировать в батальоне взвод БПЛА. Владимир рассказывает:
В целом по мере становления взвода мы не испытывали проблем с поставками дронов. За это я благодарен командованию, которое понимало всю важность коптеров. Я работаю в большой компании и понимаю, что такое цикл производства. Свидетельствую: за год государство в целом решило проблемы с FPV-дронами. Причём как с производством, так и с их доставкой на фронт, распределением и контролем за их использованием. И решило нетривиальным способом, гибким и наилучшим.
Снабжение идёт не по прямым армейским каналам, а через околовоенные структуры. И дроны приходят даже не на подразделение, а лично пилоту. Моё мнение – наверху проблемы все решены, они начинаются на уровне комбатов, ротных, взводных офицеров, которые часто тупят и не хотят использовать дроны как надо.
Скоро пилоты БПЛА будут воевать в городах
Куда будет дальше двигаться боевое применение дронов? Владимир не верит, что скоро небо будет кишеть стаями коптеров, управляемых искусственным интеллектом: их позиционирование осуществляется по GPS, а она глушится. Гораздо более близка другая перспектива – максимальное удаление пилотов от линии боевого соприкосновения.
Теоретически их можно посадить хоть в любом тыловом городе – проблема в ретрансляторах и антеннах, но она решаема. Пилот сможет управлять дроном удалённо через интернет, а на линии соприкосновения будет находиться лишь связист с антенной или даже вместо него какой-нибудь наземный колёсный дрон. И вот тогда теоретически можно запускать стаи дронов, которыми из тыловых городов, например из Москвы, будут управлять большие группы людей. Подготовить их – не проблема. Научиться управлять разведдроном человек может за несколько дней, а FPV-дроном – за месяц.
В данный момент гораздо больше времени у обучающихся занимает получение общих навыков, необходимых в зоне боевых действий, – накладывание медицинских жгутов, умение пользоваться оружием, компасом, "АльпинКвестом" (навигатор – офлайн-приложение к телефону), буссолью (прибор для топографической привязки и управления артиллерийским огнём) и т.д.
В идеальном расчёте БПЛА – четыре человека, и задача пилота, кстати, не самая сложная. Гораздо ответственнее работа у подключённых к его пульту и сидящих за соседними планшетами командира и штурмана. Есть ещё не сидящие за экранами техник, водитель. Пилот – острие копья, но помимо него есть рыцарь, конь, доспехи…
Ну а что касается самой жизни в условиях атак дронов по инфраструктуре в глубоком тылу, то Владимир относится к этому философски – на всё воля Божья. Надо привыкать к новым реалиям.
Мы же сами ставим вокруг загородных домов заборы. Нас никто не заставляет прибегать к этим мерам защиты. Так и здесь. Ничто не мешает человеку купить за 20 тысяч глушилку и установить в своём жилище. А уж предпринимателям тем более надо самим обезопасить свой бизнес. Такие наступили времена,
– рассуждает Владимир.
Он часто вспоминает СВО. Там он испытал самые сильные эмоции в своей жизни. А когда эмоция сильная, то её неприятие смешивается с удовольствием. Иногда ему очень хочется вернуться на войну.
Конечно, война не отпускает. Там движуха, судьбы мира решаются. А здесь, в мирном городе, ты просто ходишь на работу…
