Чем закончится для Парижа окончательное вытеснение из Африки
Президент Нигера Мохамед Базум пообещал, что все достижения страны будут сохранены. Ранее его свергли в ходе госпереворота. По всей стране был объявлен комендантский час, границы закрыты. Сам Базум взят под стражу.
Вечером 26 июля силы президентской гвардии заблокировали президентский дворец в столице Ниамее. Офис Базума утверждал, что вооруженные силы страны не поддерживают переворот, мятежникам выдвинут «ультиматум». Однако армия в итоге взяла сторону заговорщиков. Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш объявил смену власти в Нигере неконституционной и призвал освободить Базума.
Что на самом деле происходит в Нигере? Ведь Базум считался последним профранцузским лидером в Африке. Примечательно, что он не поехал в Петербург на саммит «Россия — Африка» и был свергнут накануне его открытия, что уже создало почву для различных конспирологических слухов о том, кому выгодно его отстранение.
— Ситуация непростая, президент отстранен, власть перешла в руки президентской гвардии, — поясняет заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН Евгений Семибратов. — Примечательно, что президент пытался опереться на поддержку вооруженных сил, но те поддержали своих коллег из президентской гвардии. Таким образом официальная власть оказалась без силовой поддержки, что ставит ее за грань фактической легитимности.
Конфликт был вызван внутриэлитными разборками. Президент, по некоторой информации, планировал отстранение командира президентской гвардии. Армия фактически сыграла на опережение.
Тут важно, что Нигер является государством, богатым природными ресурсами, в первую очередь, ураном, который они поставляют и в Соединенные Штаты, и во Францию.
Власти несколько раз пытались дистанцироваться от колониального прошлого страны, в частности, из гимна убрали строчки благодарности бывшей метрополии за освобождение. В любом случае, силы, что пришли к власти, не очень благосклонно настроены по отношению к Парижу, более того, считается, что они имеют хорошие отношение с руководителями соседней Мали, что породило в экспертных кругах шутки о причастности к перевороту в Нигере «руки Кремля». Понятно, что это все несерьезно, но однозначно то, что пришедшие к власти военные имеют заведомо более серьезный потенциал для углубления связей между Нигером и Россией.
«СП»: Можно ли говорить, что Франция теряет последний серьезный оплот в Африке? Что они делать будут без урана для своих АЭС, есть где еще брать?
— Пока новые власти Нигера не сделали какие-то конкретные шаги, об этом говорить рано. Но тенденция потери Францией влияния в бывших колониях в Северной Африке существует давно. Если сейчас еще и Нигер выйдет из-под влияния Парижа, это будет логичным продолжением долгоиграющего процесса.
Что касается урана, то у Франции не так много потенциальных поставщиков. Если мы посмотрим на Африку, там остаются две страны, предлагающие уран на мировом рынке: Намибия и ЮАР. Теоретически Париж может заключить коммерческие контракты с ними. Можно, конечно, представить и невозможное — что какие-то запасы предоставят США и Канада, только американцы не любят поддерживать конкурентов. А США и Франция тут однозначно конкуренты.
Таким образом, потеря нигерского урана является для Парижа достаточно серьезным вызовом. Но какие реальные шаги, как политические, так и экономические, будут предпринимать новые власти, сказать пока сложно.
— Переворот в Нигере является серьезным сигналом для Парижа, поскольку, несомненно, подорвет ее интересы по причине свержения «профранцузского» президента, — уверен доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России Дмитрий Ежов. — Не стоит забывать, что Нигер является крупным экспортером урановой руды, что имеет большое значение ввиду специфики французской энергетики. Но африканский континент нельзя назвать стабильным, и попытка переворота в том же Нигере осуществляется не впервые.
Безусловно, происходящее целесообразно рассматривать в контексте битвы за Африку. В том же направлении имеют значение и попытки перетянуть на прозападную сторону отдельные государства. Однако реальность говорит об обратном — проходящий в Петербурге саммит «Россия — Африка» свидетельствует об углублении связей между государствами африканского континента и нашей страной.
«СП»: А Китай? Будем мы с ним там? Да, у нас есть «Вагнер», мы можем обеспечить стабильность. Но у Китая деньги…
— Надо понимать, что Китай стал разрабатывать инвестиционные программы в Африке раньше, чем Россия. По состоянию на сегодня Россия и Китай занимаются разными проектами, однако не исключено, что в перспективе наши интересы могут пересечься.
— Похоже, что Франция сходит с политической арены как колониальная держава, — убежден директор Института ЕАЭС Владимир Лепехин. — В последние годы она сама становится колонией арабских и африканских стран. В июне мигранты наглядно продемонстрировали, кто является хозяином во Франции.
«СП»: А кто за этим стоит? Французская пресса уже вовсю обвиняет наших… Или это нигерийцы? Связано ли это с отказом президента ехать на саммит в Петербург?
— Я бы не называл ЧВК «Вагнер» «нашими». Это частная корпорация, которая неплохо заработала, поддержав заговорщиков в Нигере и получив долю в конкретном бизнесе в этой стране… И теперь ЧВК будет договариваться с российским руководством о координации позиции по таким бизнесам, как урановые рудники.
