Российский банковский сектор готовится получить рекордную прибыль по итогам текущего года – 3 триллиона рублей. Таких показателей не было ни до ковида, ни с начала спецоперации. Очевидно, что, "убрав" иностранных конкурентов с рынка, отечественные толстосумы получили уникальную ситуацию, когда заёмщик оплатит любые их хотелки.
Беседа на этот счёт у нас состоялась с учредителем Царьграда Константином Малофеевым:
– У нас закрытая экономика теперь, прибыль банковской системы России – это вопрос совести государственных банкиров, – напомнил Малофеев. – И когда у нас эта прибыль достигает 3 триллионов рублей, значит, мы что сделали? Вынули эти деньги из реальной экономики. А если предположить, что эти триллионы не в течение года накапливаются, а их вынули из "оборотки" – кое-где у нас цикл оборота этого рабочего капитала месяц, а где-то два, – мы эти 3 триллиона можем умножить на два, а то и на четыре. И вот столько мы вынули из экономики для того, чтобы… что? Вот этот аспект очень интересен. И я думаю, что мы с вами должны ещё покопаться до конца года о цене этих дивидендов госбанков.
– Рекордной прибыли не было даже в те, предыдущие, скажем так, тучные годы.
– Тогда просто мешала конкуренция со стороны больших иностранных банков. А теперь конкуренции нет. Поэтому какую хочешь можешь ставку ставить. Вот сколько угодно – население всё заплатит, потому что ты один на рынке, – подчеркнул Малофеев.
ФОТО: DUMA.GOV.RU.
Весьма показательный диалог на уходящей деловой неделе состоялся и в стенах российского парламента. Я бы сказал, дамская дуэль. Независимый депутат Госдумы Оксана Дмитриева спросила главу ЦБ Эльвиру Набиуллину, не считает ли она, что сегодня "финансовый сектор выступает как кровосос, инвестиции которого в реальный сектор экономики на фоне сверхприбылей составляют всего 10% от общего числа". Эльвира Набиуллина с этим не согласилась.
– Вы говорили, что главным лимитирующим фактором являются кадры. Согласна. Далее вы говорите о том, что рост заработной платы опережает производительность труда. Но это происходит не потому, что рабочий у станка или нефтяник у скважины работает хуже, а из-за гипертрофии менеджмента по численности заработной платы, – подчеркнула депутат Госдумы Дмитриева, задав вопрос: – Не считаете ли вы, что необходимо перераспределение финансовых потоков численности и фонда оплаты труда от финансового сектора в реальную экономику? Финансовый сектор выступает как кровосос, который оттягивает ресурсы, при этом не выполняет свою главную функцию…
– Если же говорить про соотношение финансового сектора и нефинансового сектора, в том числе и в прибыли, я бы хотела сказать, что в банковском секторе высокая прибыль, но надо смотреть в динамике всё, – ответила Эльвира Набиуллина. – В прошлом году прибыль в финансовом секторе упала в 10 раз. А во всей экономике она снизилась процентов на 13. А в этом году они прибыль восстановили, но если брать два года в целом, то в финансовом секторе прибыль упала где-то на 30 процентов, а в реальном секторе экономики чуть больше 10 процентов. Это было связано в том числе с тем, что в прошлом году прибыль в финансовом секторе упала – потому что финсектор принял первый удар санкционный на себя, был вынужден создавать резервы. Надо сказать, что финансовый сектор выстоял и помогал предприятиям реструктурировать кредиты, и последние годы у нас как раз происходит перераспределение прибыли и экономики от нефинансового сектора к финансовому. У нас доля, например, прибыли в банковском секторе за последние 10 лет была где-то 9,3 процента, а сейчас – 5,4 процента. Поэтому процессы происходят, и выравнивание между секторами происходит. Выравнивания условие – это, конечно, конкуренция: если действуют монополии, то такого выравнивания нет, мы знаем, что это может быть и монопольного предприятия прибыль. Поэтому развитие конкурентной среды очень важно.
Последовательный критик нынешней ДКП ЦБ России, кстати, один из реальных соперников Эльвиры Набиуллиной за пост главы ЦБ 10 лет назад академик РАН Сергей Глазьев считает, что российские финансовые спекулянты не потеряли контактов с западными партнёрами. Валютные "качели" с рублём позволяют им получать сверхприбыль "из воздуха":
– Наши ведь спекулятивные структуры, включая банки крупные, они ведь не потеряли контакты с западными партнёрами, и западные акционеры по-прежнему имеют весомую долю во многих банках, некоторые они просто контролируют и вовсе не торопятся уходить. Они мимикрируют под санкции. На первых порах, конечно, валютные спекуляции были затруднены, – сказал Сергей Глазьев в беседе с Царьградом.
– И зажаты…
– Зажаты с той стороны, потому что это элемент притока капитала, то есть как бы считается портфельной инвестицией. Но тем не менее утечка капитала в прошлом году достигла рекордной величины 240 млрд долларов, куда-то же он утекает. Значит, ЦБ и финансовые власти не мешают утекать.
Между тем кредиторская задолженность российских компаний впервые превысила 100 трлн рублей. С начала года показатель вырос на 16% и на 1 августа составил почти 103 трлн рублей, сообщили в ФНС России. По мнению аналитиков, это грозит кризисом неплатежей во всей экономике. Однако кого это волнует, когда на горизонте маячит рекордная сверхприбыль доморощенных банкиров.
