Виктор Орбан не успел еще доехать до Кремля, как в Европе поспешили отречься от его поездки в Россию. "Премьер-министр не получал мандата от Совета Евросоюза на визит в Москву. Позиция ЕС исключает официальные контакты между ЕС и президентом Путиным. Таким образом, венгерский премьер-министр не представляет ЕС ни в какой форме", — заявили в Европарламенте. Орбана осудили Урсула фон дер Ляйен ("умиротворение не остановит Путина") и председатель Евросовета Шарль Мишель: "Ротационный президент ЕС не имеет мандата на обсуждение с Россией от имени ЕС. <...> Никакие дискуссии об Украине не могут проводиться без Украины".
Действительно, Орбан с 1 июля является, по сути, временным президентом Евросоюза, потому что началось полугодовое председательство Венгрии в ЕС. Вот другой "президент Европы" — Мишель — и возмущается. Ему, впрочем, скоро уходить с должности, однако и сменщики не отстают. Будущий глава европейской дипломатии Кая Каллас возмущается тем, что Орбан "использует должность председателя ЕС, чтобы посеять смуту", но при этом уверена, что "ЕС един и однозначно стоит за Украину и против российской агрессии".
Тут есть некоторое противоречие: если Европа едина, то о какой смуте нужно волноваться? А если нет? Ведь не одна лишь Венгрия имеет особую позицию, есть еще и ее соседка Словакия, да и в целом настроения в Европе (как минимум у избирателей) уже далеко не столь прокиевские, как раньше. Поэтому Европа так забеспокоилась?
Кстати, Орбан сразу же заявил, что едет в Москву не в качестве руководителя Евросоюза. Его встреча с Путиным действительно стала первой с начала СВО, и вообще ни один европейский руководитель (за исключением австрийского премьера, посетившего Москву с "миротворческой миссией" в апреле 2022-го) с тех пор в Россию не приезжал. У Орбана и Путина давние личные отношения: они знакомы уже почти четверть века, а за последние годы (с тех пор как в 2010-м Орбан вернулся в кресло премьер-министра) встречались больше десяти раз (сам Орбан насчитал 11 встреч). Точно так же и у Венгрии с Россией особые отношения, что стало очевидно за последние два с половиной года. Да, Будапешт был вынужден присоединиться к общеевропейским санкциям, но выторговал себе различные поблажки, в том числе в области поставок энергоресурсов из России. Да и на нынешней встрече в Кремле обсуждались среди прочего и двусторонние отношения, хотя понятно: всех интересовало, что же говорилось про Украину.
О ней действительно шла речь, ведь Орбан только во вторник посетил Киев. Никакого послания Зеленского Путину он, конечно, не привез — ему было важно услышать мнение президента России:
"За последние два с половиной года мы поняли, что без дипломатии и без каналов связи мы не достигнем мира. Мир не наступит сам по себе, ради него нужно работать. Как раз способы достижения мира я сегодня обсуждал с господином президентом: хотел узнать, какой самый короткий путь к окончанию войны. Я хотел услышать — и услышал — мнение господина президента по трем важным вопросам: что он думает об имеющихся на данный момент мирных инициативах, что он думает также о прекращении огня, в какой последовательности их можно провести, и третье, что меня интересовало, — это видение Европы после войны".
То есть Орбан не просто пересказал Путину позицию ЕС — ее в Москве и так хорошо знают — и не только повторил свою приверженность скорейшему урегулированию конфликта, но и интересовался соображениями президента России о том, что будет после его окончания. А это как раз то, что Европу как бы не волнует — ей важно "остановить русскую экспансию", которая якобы угрожает после Украины перекинуться на территорию ЕС и НАТО. Странно, да? Главный европейский тезис — "мы помогаем Украине защищать нашу безопасность" — как-то плохо стыкуется с тем, что у России будто бы есть планы напасть на Европу. Если Путин действительно хочет дойти до Варшавы, то, конечно, зачем Европе вести с ним переговоры — надо помочь Украине победить на поле боя. Ну а что если Путин все-таки не сумасшедший и не собирается объявлять войну НАТО (то есть нападать на одну из входящих в нее стран, а это ведь все граничащие с нами и Украиной страны, кроме Молдавии)? Тогда ведь сыпется вся концепция "войны до украинской победы", если, конечно, у Европы нет цели уничтожить Украину как таковую.
Все эти неприятные вопросы не принято задавать европейским лидерам — и только Виктор Орбан постоянно говорит об этом. И о том, что нужно думать, каким будет мир после окончания войны и какой будет Европа. Ее будущее зависит от России, как бы европейцев ни пытались убедить в обратном. Не от русской доброй воли (хотя и такое бывало в истории наших отношений, в том числе недавних), а от того, как Россия будет относиться к Европе после того, как не даст ей забрать Украину. А в том, что именно этим все это и закончится, можно не сомневаться — попытки Запада отодвинуть историческую границу с русским миром закончатся так же, как и всегда.
Виктор Орбан понимает это гораздо лучше абсолютного большинства европейских лидеров — и не боится говорить об этом. Это их и злит, а еще их очень беспокоит то, что урегулирование украинского кризиса в итоге произойдет вообще без их участия. Ведь Орбан — единственный европейский лидер, который за последние четыре месяца встречался не только с Зеленским, но и с Си Цзиньпином, Путиным и Трампом (то есть с тем, кто уже через несколько месяцев будет стоять во главе США). Иными словами, лучшего посредника для переговоров (между великими державами) просто нет — и Европа к этому действительно не будет иметь никакого отношения.
